DSM и МКБ

Подготовленное Американской психиатрической ассоциацией "Руководство по диагностике и статистике душевных расстройств" (Diagnostic and Statistics Manual, DSM) служит своего рода психиатрическим "руководством по выставлению счётов за лечение" так называемых душевных расстройств - как гражданам, так и государствам. Опираясь на DSM, психиатрия рассмотрела бесчисленные стороны человеческого поведения, а затем присвоила этим сторонам классификацию в качестве "душевных расстройств", иногда просто добавляя к ним слово "расстройство". Несмотря на то, что даже ведущие авторитеты в области психиатрической диагностики признают, что научной/медицинской достоверности существования таких "расстройств" не существует. DSM служит не только диагностическим инструментом для лечения индивидов. Оно используется и для принятия решений по вопросам заключения под стражу малолетних, вопросов образования, случаев дискриминации, рассмотрения достоверности свидетельств в судах, и многого другого. Поскольку в диагнозах полностью отсутствуют научно достоверные критерии, любой человек может быть объявлен душевнобольным, и подвергнуться опасному и угрожающему жизни "лечению", опирающемуся исключительно на мнение "специалиста".

Сказанное выше будет справедливо и в отношении раздела "Психические расстройства и расстройства поведения" Международной классификации болезней (МКБ), который разрабатывается, в том числе и на основе DSM.

Научная достоверность "Руководства по диагностике и статистике душевных расстройств" (DSM) подвергается жёсткой критике со стороны профессиональных медицинских экспертов. Эрб Катчинс из университета штата Калифорния и Стюарт А. Кирк из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, утверждают, что "…имеется достаточно причин для вывода о том, что более поздние версии DSM несостоятельны в качестве клинического инструмента, и, следовательно, имеют сомнительную ценность в качестве систем классификации".

Признанное "научной халтурой", согласно результатам организованного в 2001 году в Англии международного опроса экспертов в области душевного здоровья, DSM-IV называли одним из десяти наихудших психиатрических документов тысячелетия.
Истинное положение вещей состоит в том, что попытки ввести психиатрию в рамки определения настоящей науки неизменно приводят к неудаче. Отсутствие науки в основании DSM даёт ясное объяснение того, почему оно снискало столь жёсткую критику, которая приводится далее.

Доктор медицины Лорен Мошер, клинический профессор психиатрии: "DSM-IV - это фабрикация, опираясь на которую, психиатрия пытается добиться признания со стороны медицинской науки в целом. Посвящённые хорошо понимают, что это скорее политический, чем научный документ… DSM-IV стало руководством по выставлению счётов и, весьма доходным, бестселлером, невзирая на его крупные недостатки. Оно определяет [психиатрическую] практику; некоторые принимают его всерьёз, другие - более реалистично".

Кроме того, "это способ получать деньги. Для исследовательских проектов добиться признания диагностической достоверности нетрудно. Вопрос в том, что нам сообщают эти категории? Дают ли они точное представление о человеке с проблемой? Не дают и не могут, потому что для психиатрических диагнозов не существует внешних критериев подтверждения. Не существует ни анализа крови, ни особых анатомических нарушений, для какого бы то ни было из основных психиатрических расстройств".

Маргарет Хэйджин, автор книги "Судебные шлюхи", отвергает DSM в целом: "Учитывая их смехотворные "эмпирические" процедуры признания новых душевных расстройств, с соответствующими списками симптомов, где Американская психиатрическая ассоциация черпает основу для утверждений о научном, опирающемся на исследования обосновании для своих диагностических руководств? Это ничто иное, как наука, основанная на декларациях: говорят, что это наука; раз говорят, то так оно и есть".
Доктор Томас Дорман, специалист по внутренним болезням, член Королевского врачебного колледжа Великобритании: "Иными словами, весь бизнес создания психиатрических категорий "заболеваний", их формализация путём консенсуса и последующего присвоения им диагностических кодов, которое в свою очередь приводит к их использованию для выставления счётов за лечение, представляет собой не что иное, как разрастающийся рэкет, наделяющий психиатрию псевдонаучной аурой. Те, кто это делает, безусловно, кормятся от бюджетных фондов".

Джеффри Э. Шалер, психолог, доктор философии: "Заявление о научной достоверности DSM, хотя оно и не представляет собой физического действия, связано с мошенничеством. Достоверность существует в той степени, в которой что-либо представляет или служит мерой того, что оно, как предполагается, должно представить или измерить. Когда диагностические меры не предоставляют того, что они, как предполагается, должны предоставить, мы говорим, что этим мерам не хватает достоверности. Если бы бизнес или торговая сделка опирались на такое отсутствие достоверности, мы могли бы утверждать, что отсутствие достоверности было использовано для совершения акта мошенничества. Руководство по диагностике и статистике (DSM-IV), опубликованное Американской психиатрической ассоциацией, и применяемое лицензированными психотерапевтами по всей стране, известно своей низкой научной достоверностью. Тем не менее, оно применяется для взимания платежей со страховок за психотерапевтические услуги…"

Эрб Катчинс, университет штата Калифорния в Сакраменто, и Стюарт Э. Кирк, университет штата Калифорния в Лос-Анджелесе, авторы книги "Делая из нас сумасшедших: психиатрическая библия и создание душевных расстройств": "Создатели DSM полагают, что если группа психиатров достигает соглашения в отношении списка новых нетипичных разновидностей поведения, то эти виды поведения и являются полноценными душевными расстройствами. С таким подходом создание душевных расстройств превращается в салонную игру, в которой любые группы любых видов поведения (то есть синдромы) могут быть внесены в руководство".
"…Имеются очевидные основания для заключения о том, что последние версии DSM в качестве клинических средств несостоятельны, и, следовательно, обладают сомнительной ценностью в качестве систем классификации".

"Существует и в самом деле много иллюзий в отношении DSM, а также очень сильная потребность его создателей поверить в то, что их мечты о научном превосходстве и полезности воплотились в жизнь…". Горькая истина состоит в том, что DSM стал "безуспешной попыткой превратить очень многие из человеческих проблем в медицинские".

[DSM] "…невозможно использовать для того, чтобы отличать душевные расстройства от обычных житейских проблем. На практике это означает, что очень многие люди, у которых нет никаких душевных расстройств (хотя у них могут быть какие-то иные трудности) будут ошибочно объявлены душевнобольными, а у тех, кто действительно имеет душевное расстройство, оно не будет установлено… Если бы несостоятельность диагнозов была широко осознана, её не маскировали бы научной патиной [внешним покрытием]. Использование повседневных поведенческих проявлений в качестве показателей душевных расстройств жёстко ставилось бы обществом под сомнение. Иллюзия того, что психиатры достигают согласия при подготовке диагнозов, порождает видимость единого профессионального консенсуса".

Профессор Эдуард Шортер, автор "Истории психиатрии": "Вместо того, чтобы отправиться в отважный новый мир науки, психиатрия стиля DSM-IV, как кажется, некоторым образом направилась в пустыню".

Доктор медицины, заслуженный профессор психиатрии Томас Сас: "Предполагаемую достоверность DSM психиатры подкрепляют заявлениями о том, что душевные болезни - это заболевания головного мозга. Можно предположить, что такие заявления опираются на недавние открытия в области методов получения изображений мозга и воздействия на него фармакологическими средствами. Если это так, то это просто не соответствует действительности". Сас утверждает: "Не существует биологического теста, такого как анализ крови, который мог бы подтвердить наличие душевной болезни, как это установлено для большинства болезней тела. Если же такой тест будет создан, то соответствующее состояние перестанет считаться душевным расстройством, и вместо этого будет классифицироваться как симптом биологического заболевания организма".
Доктор Сидни Уокер, психиатр, невролог: "[DSM] привёл к ненужной наркотизации препаратами миллионов американских детей, которых стало возможным диагностировать и лечить, выписывая ядовитые и потенциально смертельно опасные медикаменты. … Не научный подход, используемый для создания DSM, ведёт к нерациональным и постоянно изменяющимся критериям диагностики: пациент может быть абсолютно нормален согласно одной версии DSM и душевно болен согласно стандартам следующей. (Например, "нарциссическое расстройство личности", используемое для описания самодовольных людей, которые думают лишь о себе и часто используют окружающих - было "диагнозом" из DSM вплоть до 1968 года. Диагноз исключили из нескольких версий DSM, действовавших с 1968 по 1980 год, а затем его восстановили. Так что эгоцентричный, самовлюблённый человек был "душевнобольным" до 1968 года, нормальным на протяжении следующих двенадцати лет, и вновь стал "душевнобольным" после 1980-го.)"

Доктор Гарольд Пинкус, заместитель председателя группы по разработке DSM-IV, признавал, что: "Не существует, и не существовало такого критерия, чтобы для психиатрического диагноза требовалось показать биологическую этиологию (причину)".
Пол Р. МакХью, профессор психиатрии в школе медицины университета Джона Гопкинса и главный психиатр больницы Джона Гопкинса в Балтиморе:

"... Не имея определяющих достоверность [заболевания] понятий, таких как шесть механизмов заболевания, установленных в медицине внутренних органов, американская психиатрия обратилась к "экспертным комитетам", которые должны определить, что такое душевное расстройство. Участие в таком комитете - вопрос личной репутации среди членов Американской психиатрической ассоциации. Это означает, что от избранных ожидается проявление не только требуемой компетентности в психиатрии, но и, - возможно, более решающего фактора, - определённых способностей к дипломатии и самовыдвижению.

Новый подход DSM, состоящий в обращении к экспертам и описательным критериям для установления психиатрических заболеваний, породил весьма продуктивную отрасль. Если Вы можете описать нечто, вы можете назвать это, а если вы можете назвать это, вы можете заявить, что это существует в качестве определённого "проявления", для которого постепенно сформируется определённое лечение.

Предложения новых психиатрических расстройств умножались столь лихорадочно, что само DSM разрослось от 119 страниц в 1968 году до 886 в последней редакции. Новая, дополненная редакция, DSM-V, уже находится на стадии подготовки. На этих сотнях страниц определяются некоторые сомнительные категории, в том смысле, что они представляют собой скорее нормальные реакции чувствительных людей, нежели психиатрические "проявления"; другие представляют собой чистые измышления тех, кто их предложил".

Пол Генова, доктор медицины, автор многочисленных публикаций в журнале Psychiatric Times: "Диагностическая система, основанная на DSM, пережила свою применимость на два десятилетия. От неё следует отказаться, а не пересматривать её".

Психиатр Мэттью Дюмон: "[Интеллектуальная] бедность и высокомерие едва заметны в тексте, с которым составители играются, как щенки во дворе. Они пишут: "… Хотя это руководство предоставляет классификацию душевных расстройств,… ни одно определение не даёт адекватного указания точных границ для этого понятия..." [Американская психиатрическая ассоциация, 1987]…Далее они утверждают: "...Не существует идеи о том, что каждое душевное расстройство - это отдельное явление со строгими границами, отделяющими его от других душевных расстройств или отделяющими душевное расстройство от отсутствия душевных расстройств" [Американская психиатрическая ассоциация, 1987]."

Психолог Рени Гарфинкель, руководящий работник Американской психологической ассоциации, заявил в отношении рабочей группы по подготовке DSM-III-R: "Шокирует низкий уровень интеллектуальных усилий. Диагнозы устанавливались большинством голосов, на таком уровне, как если бы мы выбирали ресторан. Вам хочется в итальянский, мне ? в китайский, что ж, пойдём в кафетерий. Затем результаты такого выбора заносятся в компьютер".

Дэвид Хили, психиатр, директор департамента психологической медицины Северного Уэльса и автор книги "Эпоха антидепрессантов": "Неизбежно требуется борьба, или диалектический процесс, для того, чтобы определить смысл физических симптомов, а также то, где лежат границы между здоровьем и заболеванием".

Дж. Аллан Хобсон и Джонатан А. Леонард, авторы работы "Схождение с ума: психиатрия в кризисе, призыв к реформе": "...Авторитетный статус DSM-IV, его подробные статьи склоняют читателя к мысли о том, что механистическая постановка диагнозов и агрессивное навязывание препаратов допустимы".

Психиатр Эл Паридес: DSM представляет собой "шедевр политического маневрирования". Ему принадлежит также следующее замечание: "Что они сделали, так это превратили в медицинские проблемы множество таких проблем, для которых не было обнаружено биологических причин".

Эллиот С. Валленстайн, биопсихолог, автор книги "Обвиняя мозг": "DSM-IV - документ, который не вызывает восхищения. Оно носит чисто описательный характер и не содержит новых научных прозрений в отношении душевных расстройств, которые в нём перечислены".

Лоренс Диллер, доктор медицины, автор книги "На риталине": "…Поиск биологического показателя был с самого начала обречён на поражение из-за противоречий и двусмысленностей диагностической структуры синдрома дефицита внимания и гиперактивности, которую предлагает DSM…я бы уподобил попытки обнаружить такой показатель… поискам чаши святого Грааля".

Профессора Эрб Катчинс и Стюарт Э. Кик, авторы книги "Превращая нас в сумасшедших", делают в ней следующий вывод: - "Широкие круги общественности могут находить ошибочное утешение в психиатрическом руководстве по диагностике, которое поощряет иллюзорную веру, будто грубость, жестокость и боль в их жизни и в их обществе можно объяснить психиатрическими ярлыками и искоренить с помощью таблетки. Безусловно, мы все имеем чрезвычайно много проблем и мириады особых способов…, которыми мы пытаемся справиться с ними. Но могла ли жизнь сложиться по-иному? "Психиатрическая библия" чересчур часто делает из нас сумасшедших - тогда как мы только люди".

Несмотря на то, что психиатры долгие годы пытались сделать так, чтобы их диагнозы выглядели, воспринимались и звучали по научному внушительно, эти диагнозы принимают за то, что они есть - опасные подделки. Это нечто значительно большее, чем просто "инструменты маркетинга" или безвредные "коды по выставлению счёта" за лечение, - в руках психиатров руководства по диагностике могут в буквальном смысле определять судьбу абсолютно любого индивида.